Самый французский из ювелирных Домов оказался самым близким для русских аристократов, художников и музыкантов. Родившись в императорском Париже, продолжившись в царском Санкт-Петербурге, Maison Cartier так нравился русским клиентам, потому что с самого начала был в диалоге с Россией, ее культурой и искусством. Первый русский клиент пришел к Картье еще в 1860-м году, а важным этапом знакомством с русской культурой для Франции стала Всемирная выставка в Париже 1900-го года.
Пьер и Луи Картье и их ближайшие помощники Поль Шейруз и Шарль Жако дружили с русскими мастерами, посещали музеи в Санкт-Петербурге и Москве. Их интересовало не только ювелирное искусство, но и живописный стиль русских церквей и народный костюм, бывший основой для драгоценных «русских тиар» («kokochnik»). После встречи с вдовствующей императрицей Марией Федоровной, а затем и с царской четой, французские ювелиры получили от Николая II почетный титул поставщика российского двора.
Князь Феликс и княгиня Ирина Юсупова в свадебной тиаре Cartier на обложке приложения №18 к выпуску газеты «Петербургская газета» за март 1914 года.
Свидетельство от императора Николая II об официальном назначении Cartier поставщиком императорского двора, 1907
Портрет Марии Павловны в жемчужном колье-ошейнике, созданном Cartier в 1900
Русские мотивы стали постоянным источником вдохновения для художников Дома, которые превратили церемониальное ювелирное дело XIX века в смелое и новое искусство XX века: современное фовизму, кубизму, абстракции и ар-деко. История Cartier в России прервалась после 1917 года, когда французские драгоценности вновь пересекали границу, но в обратном направлении и в багаже иммигрантов. Многие украшения, оказавшиеся на Западе подарили жизнь новым шедеврам. Элементы «русского» наследия можно и сегодня найти в репертуаре Дома. Нанесение эмали на гильошированную поверхность, глиптика, смелые сочетания цветов, особенно красные с зеленым, огранка «кабошон» — все они нередко встречаются в современных украшениях Cartier, а пять лет назад сапфир императрицы Марии Федоровны даже стал основой браслета Romanov.
Браслет Romanov. Платина, один цейлонский сапфир формы ‘кушон’ огранки ‘роза’ весом 197,80 карат, бриллианты, резной горный хрусталь.
Тиара "Кокошник". Cartier Париж, 1908. Платина, бриллианты, натуральный жемчуг.
Подвеска-брошь. Cartier Париж, 1913. Платина, бриллианты огранки роза и 17-ти клиньевой огранки, сапфиры огранки кабошон, одна натуральная жемчужина, бирюза огранки кабошон, девять пластин жадеита.
Подвеска-брошь. Cartier Париж, 1913. Золото, платина, сапфиры огранки кабошон, белая и зеленая эмаль.
Настольные часы с подставкой. Cartier Париж, 1914. Платина, серебро, позолоченная медь
Полупрозрачная желтая эмаль на гильошированной поверхности, белая эмаль.
Портсигар. Cartier Париж, 1907.
Золото, серебро Полупрозрачная синяя эмаль на гильошированной поверхности, белая и зеленая эмаль, бриллианты огранки роза.
Спустя 120 лет после первого появления в Санкт-Петербурге Cartier возвращается в северную столицу с почетной миссией: 21 февраля Дом открывает в Государственном Эрмитаже выставку «Cartier: продолжая историю». Она не только покажет «русское» наследие парижского Дома, но и познакомит посетителей с лучшими образцами французского ювелирного искусства. Вот уже 5 лет Cartier спонсирует восстановление редких экспонатов из музейных запасников. Рядом с пятью отреставрированными шедеврами Х-XIX веков будет представлено более 30 украшений из исторической Cartier Collection.
