Если ваша юность пришлась на 90-е или 00-е, то при первых же звуках кубинского хита Represent Cuba вас мгновенно потянет на танцпол. Этой осенью трио Orishas решило повторить успех и воссоединилось после семилетнего перерыва. О камбеке и противостоянии (или все-таки взаимодействии?) кубинской музыки и американской рэп-традици мы поговорили с Orishas перед их московским концертом.
Давайте начнём с вопроса о вашем воссоединении. В 2016 вы вновь объединились после 7-летнего перерыва, во время которого не общались друг с другом. Чему вас научила эта разлука и как каждый из вас за эти годы изменился?
Да, вы правы… Есть одна известная поговорка, которая говорит о том, что не потеряв что-то, не начинаешь это ценить. С нами именно это и случилось. Когда Orishas распались, каждый из нас пытался строить собственные планы, карьеры, но спустя время мы поняли, что Orishas — это лучшее, что с нами когда-либо случалось.
Получается, вы убежали от себя, чтобы вернуться к себе же — такими, какими вы были, или чтобы, проведя это время друг без друга, встретиться совершенно новыми людьми?
Это время подарило нам большой опыт. У нас появились новые идеи, мы испытали новые эмоции, которые сейчас отражаются на творчестве Orishas. Сейчас мы сильнее и целеустремленнее, но мы всё те же кубинские парни, которые ищут правду и справедливость.
Представьте, что вы лишены чувства ритма и слуха и не можете создавать музыку или танцевать. Будь это так, как бы вы себя выражали?
Жестокий вопрос! Честно говоря, мы даже не можем представить нашу жизнь без музыки. Это то, что дарит нам счастье и заставляет чувствовать, что мы делаем то, ради чего были рождены… В любом случае, если бы мы делали что-то другое, это было бы творческое занятие, а главное, это должно быть что-то такое, чем смогут наслаждаться и другие люди.
Вы с самого начала не были типичной кубинской группой, потому что до вас молодые ребята на Кубе слушали в основном только традиционную музыку, а вы пошли в совсем другом направлении и начали миксовать её с более современными ритмами. Как вам удалось заставить кубинскую молодежь полюбить микс латиноамериканской музыки и американского рэпа, который, вероятно, в те времена финансового эмбарго США против Кубы, воспринимался как музыка врага?
Мы создали новое поколение, новый стиль, новую музыку. Мы точно так же выросли на традиционных кубинских песнях и очень уважаем эту классику. Но в душе мы чувствовали, что грядет что-то новое. Мы нуждались в этом, и оказалось, что не мы одни. Во всё, что мы делали, мы вкладывали душу и сердце, благодаря этому в нашу музыку влюбилась родная Куба и остальной мир.
Принимая во внимание сегодняшнюю политическую ситуацию, как вы видите будущее Кубы и видите ли вы своё будущее здесь? Собираетесь ли вы остаться на родине? Как вы относитесь к Кубе сейчас?
Мы очень любим нашу Кубу. Это наша родная земля и она навсегда ею останется. Мы туда приезжаем и можем поклясться, что второго такого места нет. Это то, что всегда будет в сердце.
Ваша музыка неразрывно связана с жизнью простых кубинцев и рабочего класса Гаваны. Вы всё еще чувствуете связь с этой культурой после долгой жизни в Европе и США?
Конечно. Мы только что выпустили новую песню, которая называется «Cuba no se fue de mi», что означает «Куба всё внутри меня». В ней есть слова: «Я всегда буду петь для моего народа. Я знаю, что покинул Кубу, но она всё еще внутри меня. Мои святые живут на этой земле. И для своего народа я буду петь всегда…».
Просто послушайте её и вы всё поймёте.
Верите ли вы в то, что внутренняя свобода может быть достижима даже в условиях опыта Кубы, и что для вас важнее — внутренняя свобода или внешняя?
Конечно, очень важны обе части свободы. Только имея и внешнюю, и внутреннюю свободу, можно достичь своих целей и исполнить мечты. Но если выбирать, то это была бы внутренняя свобода.
Так как название группы переводится как «сантерия», расскажите, пожалуйста, о своем отношении к этой религиозной традиции. Как она влияет на ваши жизни и что означают молитвы, которые можно услышать в ваших песнях?
Сантерия — это распространенная религия на Кубе, которую сюда принесли африканские рабы. Она была запрещена, верующие скрывали свою принадлежность к ней. А сейчас она стала смесью африканской и христианской религиозной традиции. Для нас она очень важна и мы верим и исповедуем Сантерию. Так же, как верит любой другой религиозный человек. Она дарит нам веру и надежду.
Собираетесь ли вы совмещать деятельность группы с собственными проектами, над которыми работали во время вашего перерыва, или Orishas станут вашим единственным занятием?
Сейчас Оrishas для всех нас в приоритете. За время распада группы мы поняли, что должны следовать своей истории и делиться новым опытом и идеями.
Ваша музыка всегда была полна жизни, энергии, любви, она была про традиции, социальный аспект и про духовность. Вы будете как-то менять свою концепцию или какие-то её черты усилятся?
В нашей музыке все это есть, потому что это важные части наших жизней. Это то, ради чего мы живем, поэтому базовые темы останутся прежними, ведь мы это любим и почитаем.
Что бы вы пожелали нынешнему поколению?
Не забывайте о духовности. Мы многое меняем, мир становится другим, но не стоит забывать о том, центром чего человек был, есть и всегда будет. Только любовь и вера имеют значение.
Фото: Заур Тедеев
Интервью: Нина Бадашвили
