«У Маркуса очень сложно с кумирами, потому что ему в принципе мало интересно, чем занимаются другие люди. Но из всех известных художников он выделяет Энди Уорхола и Йозефа Бойса», – поясняет Наталья Исаева, мама четырнадцатилетнего юноши с душой шестилетнего ребенка.
Именно в этом возрасте, имея за плечами диагностированное расстройство аутистического спектра, он вдруг взял краски и не менее неожиданно с натуры написал свою первую картину «Тень матери в окне». Спустя восемь лет в послужном списке Маркуса десятки сольных и групповых выставок по всему миру, от России и Великобритании до Катара, и участие во вполне взрослых торгах: его работа «Мама в платье в горошек» спровоцировала почти олимпийское состязание на благотворительном аукционе Натальи Водяновой и ее «Обнаженных сердец» в 2019-м.
«Надо понимать, что творчество для Маркуши не какая-то отдельная специальная деятельность. Это игра и развлечение. Отсюда и такое разнообразие техник, в которых он работает, – рассказывает Наталья. – Вряд ли кому-то придет в голову хвалить обычного ребенка просто за то, что он ходит в школу, смотрит телевизор или играет в настольные игры с друзьями. Это воспринимается как что-то естественное. Но Маркусу такие занятия либо недоступны, либо неинтересны. И все свободное время он заполняет фотографией, живописью, зин-артом (смешение разных техник, в случае с Маркусом – живописи, фотографии и коллажа. – Прим. HB) и видеомонтажом».
Сам автор интервью не дает – говорить предпочитает, только когда захочет. Но сказать, что аутизм является определяющей характеристикой его работ, нельзя. Эта особенность, скорее, полностью высвобождает его фантазию и предохраняет от подражания или копирования. «Поэтому мы пока ограничиваемся короткими консультациями знакомых художников, которые могут прийти в гости и ответить на вопросы вроде того, как правильно обжигать глину. Но как только они начинают ему что-то предлагать, Маркус моментально перестает слушать и уходит с головой в свое дело, – рассказывает Наталья и добавляет: – А оказывать на сына давление я не хочу. Этого хватает в школе, у врачей и во время терапии. Пусть хоть в мастерской остается собой и делает собственный выбор».
Предлагая Маркусу придумать обложку детского приложения к юбилейному номеру Bazaar, руку к которому приложили Такаши Мураками, Фабьен Барони Чжан Хуань, мы не ожидали, что наши идеи совпадут почти сразу. Но когда отправили Наталье несколько культовых изображений авторства Ричарда Аведона, включая знаменитую фотографию Джин Шримптон в розовом шлеме, в ответ получили мгновенное «Мы ждали эту». И следом: «Пока ничего не обещаем, Маркуша может просто не захотеть». Но уже через пять дней курьер доставил в арт-отдел Harper’s Bazaar целую серию работ – несколько автопортретов, напечатанных на прозрачном оргстекле, а к ним – множество выкрашенных в белый, черный и ярко-розовый задников-трансформеров. Отдельной бандеролью была отправлена табличка из терракотовой глины с «кричащей» физиономией. Наталья следом прокомментировала: «Маркус интересуется языковыми кодами, словами и вообще письменностью. А глина оказалась прекрасным материалом для надписей. Он начал смотреть видео о клинописи и понял, что основные знания о шумерской культуре дошли до нас во многом благодаря глиняным табличкам, на которых люди документировали детали своего быта. Поэтому Маркус решил создать собственные поп-арт-версии. На них он копирует названия игр для PlayStation, вес и объем банок с «Нутеллой» или коды ошибок стиральных машин».
Благодаря поддержке лондонской галереи Gazelli Art House Мартинович готовится к участию в арт-резиденции в Выксе, а после – в венской Atelier 10. «Для Маркуса это что-то совсем новое. Но организаторы очень чутко относятся к его потребностям и идут на многие уступки ради комфорта сына, – поясняет Наталья. – Так что, возможно, в его творчестве начинается следующий этап. Посмотрим, что из этого выйдет».
