Огромные шары в волосах, резкие рваные челки, потусторонние бледные лица — кажется, в новом сезоне Хайдер Акерманн заглядывается на ту сторону, где речь уже не о жизни и смерти, а о жизни после смерти. Не то чтобы его героев можно было прямо связать с каким-нибудь видом сверхъестественных существ: все-таки ни клыков, ни крови, ни совсем очевидных отсылок к готике или чему-то такому на подиуме не было.
А одних выбеленных бровей пока недостаточно для того, чтобы с уверенностью назвать кого-то инопланетянином. Но выдвинуть теорию без уточнений можно. Тем более что в обрывках фраз, то и дело мелькающих на разных вещах, басках и куртках, четко выделяются два слова: hell и love, "ад" и "любовь". А на подиум некоторые модели выходят парами — в перекликающихся друг с другом костюмах. И это необязательно мужчины и женщины.Позднее, впрочем, в текстах на одежде были опознаны стихи Дороти Паркер — американской поэтессы, весьма острой на язык, чьи стихи о любви вряд ли можно назвать такими уж романтичными. И те самые "ад и любовь" на самом деле оказались практически пожеланием "любовь моя, катись-ка к черту, если не любишь меня так же, как я тебя". Так, впрочем, даже интереснее, потому что с точки зрения здравого смысла поведение это куда более зрелое, чем бесконечные попытки завоевать чье-то сердце и страсть страдать от любви. Другие цитаты тоже были в некотором смысле терапевтическими. Например, "But I shall stay the way I am because I do not give a damn" — жакет с такой надписью, стоит только посмотреться в зеркало, сразу напомнит о самом важном.
Ну а сама одежда была красивой, элегантной, роскошной — как будет угодно — без всяких шуток. Отличительной чертой стали фигурные лацканы и геометрия в вырезах, обнажающих кожу. Декольте, например, были и зигзагообразные, и с вставками из геометрических фигур, но только не привычные. Геометрические принты мелкого формата появлялись в коллекции и самостоятельно, на отдельных вещах. Например, костюмах или съемных басках.
Фото: IMAXTREE